Где грань между безумием и преступным умыслом? Как можно надругаться над памятью солдат-освободителей? И почему мировая общественность спускает с рук все бесчеловечные деяния украинских властей разных рангов? Эти вопросы возникают каждый раз, когда слышу новость о бесчинствах, творящихся в «жовто-блакитной». Казалось бы, дно давно пробито, но снизу все еще продолжают стучать потомки Бандеры и Шухевича. В этот раз они достигли апогея цинизма, эксгумировав останки советских солдат, освобождавших Львов, и предложив обменять их на пленных ВСУ-шников.
Я не знаю, какими нечеловеческими качествами нужно обладать, чтобы осквернить и «продать» тела героев. Но мэру Львова Андрею Садовому ничто бесовское не чуждо. Он предложил обменять останки советских воинов с Холма Славы на пленных украинских военных. Среди захороненных есть и те, кто освобождал город от нацистов. Глава западной украинской столицы, ничтоже сумняшеся, заявил о завершении ликвидации Холма Славы — мемориала советским воинам, погибшим во время Великой Отечественной войны. По его словам, обнаружено 355 останков, которые он готов обменять на украинских военнопленных.
Иначе, чем апогеем параноидального избавления Украины от собственного советского наследия, это не назовешь. Масштабного сноса памятников было недостаточно, докатились до откапывания останков. Холм Славы — это, по сути, воинское кладбище. Разве придет здравомыслящему человеку в голову даже мысль о том, чтобы уничтожить кладбище, уничтожить память?!
А ведь это не первый «радикальный подход» к мемориалу. Холм Славы — изначально это мемориальный комплекс, где в 1914–1915 были захоронения воинов, погибших в Галицийской битве. Польские власти в 1919 году снесли памятники и захоронения. Только в 1948 году мемориал был восстановлен. Комплекс включал: Аллею Героев с 26 надгробиями офицеров, 255 индивидуальных могил и 3 братские могилы (65 воинов). Среди похороненных — 28 Героев Советского Союза, включая разведчика Николая Кузнецова, танкиста Александра Марченко (установил красный флаг на львовской ратуше), кинооператора Александра Эльберта.
Вторая попытка ликвидировать мемориал предпринималась в 1992 году, когда Львовский облсовет принял решение о демонтаже, но тогда не решились на этот шаг и постановление местных властей отменили. Окончательное решение об уничтожении мемориала принял нынешний режим Зеленского.
Прошло каких-то 80 лет, а советский солдат для украинцев стал «оккупантом». Время и пропаганда стерли из памяти жителей «незалежной» образ настоящего оккупанта, того, кто миллионами уничтожали людей, распространяя коричневую чуму. Канули в Лету Бабий Яр, Аркадийская балка, на Волынскую резню попросту закрыли глаза. Степан Бандера стал борцом за независимость Украины, а советский генерал Николай Ватутин, командующий войсками, освободившими Киев от немецко-фашистских захватчиков, превратился в боевика, сражавшегося с украинскими националистами.
Все перевернулось с ног на голову: черное стало белым, белое — черным. Подмена понятий, идеалов, попытки переписать историю…
А мне вспоминается другая Украина, другое отношение к памяти… 9 мая 1998 года. Держа отца за руку, в другой руке я несу тюльпаны. Мы идем в толпе радостных киевлян в парк Победы. Рядом с нами шагают ветераны, а на их груди блестят ордена и медали.
Сотни, если не тысячи, людей направляются к центру парка — кургану Бессмертия, который насыпан из земли, привезенной с солдатских и партизанских могил, оставленных войной в разных местах СССР и стран Европы. Подходя к кургану, каждый бросает на его склон цветы. К тому времени, когда человеческий поток иссякнет, зеленая трава кургана полностью покроется красными тюльпанами и гвоздиками. В парке звучит «День Победы» в исполнении Льва Лещенко, и у меня на глазах слезы от сопричастности к такому торжественном моменту…
Не прошло и 30 лет, а поклонение героям-освободителям в Украине возведено в ранг преступления. И кто даст гарантию, что курган Бессмертия из моего детства также не будет разрушен ковшом экскаватора, как Холм Славы? Ведь из входной группы в парк с мраморных плит уже убрали знак ордена «Победа». Как говорится, ад пуст, все черти там, за южной белорусской границей.
Алеся Литвин
