«Я была очень рада получить Ваше письмо. Благодарю вас за то, что Вы уделяете внимание таким простым людям как я. Я уже почти два года, как избрана депутатом Гомельского областного совета депутатов трудящихся. В то время я работала звеньевой звена по разведению дубового шелкопряда. Я очень любила свое дело и отдавала все свои знания и силы этой работе. Хороших результатов добилось мое звено…»

Это фрагмент письма, найденного мной когда-то давно в покинутом доме одного из населенных пунктов нашего района. Из текста видно, что на Наровлянщине в начале 50-х годов прошлого века разводили дубовый шелкопряд.

Как это было и почему это прибыльное направление сельского хозяйства было свернуто, пойдет речь в этой публикации.

Дубовый шелкопряд в промышленных масштабах впервые стали культивировать в Маньчжурии более 100 лет назад.

Шелковая нить дубового шелкопряда является одной из самых прочных среди шелковых нитей других шелкопрядов: она в два раза крепче нити тутового и по своей крепости спорит со сталью. Шелк из коконов дубового шелкопряда имеет естественный цвет и блеск. Из него получают прекрасную, исключительно носкую, костюмную  ткань — чесучу. Этот шелк называют императорским, потому как его носили в свое время только высокопоставленные особы. И еще, одной из важных особенностей этого шелка является то, что нить коконов дубового шелкопряда хорошо прядется с другими текстильными волокнами.

Из опыта мировых достижений известно, что из куколки дубового шелкопряда получают лекарственные препараты, косметические средства, ферменты, пищевые продукты, кормовые добавки. Все это не могло не привлечь советских хозяйственников к тому, чтобы начать его культивировать в СССР.

В начале 1950-х годов дубовых шелкопрядов стали разводить и в колхозах Наровлянского района. Правда, не во всех, а в тех, где были для этого условия: большое количество низкорослого дубняка. Этим занимались колхозы, расположенные вдоль Припяти и Словечны — от Тешкова до Белой Сороки. 

Вот как об этом впоминал Леонид Казак:

— В Чернобыле была шелкомотальная фабрика, и колхозам был сделан заказ на шелкопрядные коконы дубового шелкопряда. Выращивать их начали сначала в Вепрах и Вяжищах.

Из гренажного завода привозили грену — яйца дубового шелкопряда. Грену помещали на листики бумаги. Потом на ниточке этот листик подвешивали к веточке молодого дуба. Дубки эти специально готовили: срезали верхушки, чтоб легче было собирать коконы. Яйца шелкопряда были похожи на конопляное семя или глаза рыбы.  Все пространство под дубом высыпалось белым речным песком, чтоб муравьи не ползали и не ели грену. На участок таких дубов ставился сторож, который отгонял птиц.

Дальше все шло по технологии: из яиц появлялись гусеницы, они поедали листья молодых дубов и примерно через полтора месяца превращались в коконы, которые спустя неделю после массовой завивки женщины снимали с дубков и в мешках отправляли в Чернобыль. На фабрике коконы обрабатывали горячим паром, чтоб убить шелкопряд, и мотали шелковую нить.

Из Чернобыля шелковые нити доставляли на Дарницкий шелковый комбинат. Там производились ткани. Кстати, на этом предприятии работали и уроженцы нашего района, переехавшие после войны жить в Киев.

Почему колхозы  Наровлянского района отказались от развития шелководства? Причин здесь, конечно, несколько. Во-первых, наши колхозы не имели предрасположенности к разведению шелкопряда, смотрели на это дело, как на какое-то чуждое, навязанное сельскому хозяйству, а отсюда и несоблюдение технологий его выращивания, несмотря на успехи некоторых колхозниц.

Во-вторых, среди дубового шелкопряда встречается непарный шелкопряд — злейший вредитель плодовых деревьев. Он объел все фруктовые деревья, а особенно, как вспоминали старожилы, от него в районе пострадали груши-дички.

Но главной причиной того, что развитие шелководства в нашем регионе остановилось, было то, что стал налаживаться промышленный выпуск синтетических тканей и потребности в шелке резко сократились. Все это вместе взятое и послужило причинами того, что разведение шелкопряда было свернуто.

Василий ЧАЙКА